КРАСНЫЙ ТЕРРОР В СТАНИЦЕ МИНГРЕЛЬСКОЙ

Трагической страницей в истории Кубани стало проведение большевиками красного террора на ее территории в 1918 — 1922 гг. Репрессии против казачества в ст. Мингрельской проходили в несколько этапов:

Начало первой волны расстрелов в станице датируется июлем 1918 г. Вот как описывается это злодеяние в книге «Между Илем и Шебшем»: «В июне 1918 года начинается формирование советского полка «Борец за свободу»… полк принимал участие в ликвидации готовящегося восстания в станицах Холмской и Мингрельской».(1) В результате этого 23 июля (6 августа по новому стилю) 1918 г. красноармейцами были расстреляны без суда и следствия 8 человек. В процессе архивных изысканий удалось установить имена расстрелянных казаков: (2)

Казак Андрей Афанасьевич Ротко, 46 лет
Казак Андрей Корнилович Топол, 41 год
Казак Андрей Евтихиевич Кузьменко, 32 года
Казак Константин Петрович Шугай, 23 года
Вахмистр Гавриил Никитич Петриченко, 57 лет (атаман станицы)
Казак Василий Даниилович Темченко, 49 лет
Урядник Георгий Михайлович Гуков, 36 лет
Казак прапорщик Николай Иосифович Дзюба, 31 год

Что это были за люди, можно понять, взглянув на послужной список Николая Дзюбы: (3)
Казак станицы Мингрельской Таманского отдела ККВ 1888 г.р.
Зачислен в 3-ю сотню 3-го Кубанского пластунского батальона.
09.02.13г. — старший урядник.
16.06.15 г. произведен в подхорунжие и назначен начальником разведкоманды батальона.
10.06.16 г. «за боевые отличия» произведен в прапорщики со старшинством.
Награды:
Орден Святого Георгия 1 степени;
Орден Святого Георгия 2 степени;
Орден Святого Георгия 3 степени;
Орден Святого Георгия 4 степени.
(полный Георгиевский кавалер)
Кавалер трех Георгиевских медалей («За храбрость»).
Французская военная медаль.

Только поздно ночью расстрелянных разрешили похоронить, это подтверждает и запись в метрической книге, датируемая 24-м числом, когда состоялось отпевание и погребение их на станичном кладбище. Станичники вошли в число невинных жертв кровавой междоусобицы, развязанной так называемой народной властью. Однако издевательства на этом не закончились. Позже, после погребения, когда родственники убиенных собрались по православному обычаю на поминальную трапезу по усопшим, убийцы ворвались к ним в дом, и опрокинув на землю всю приготовленную еду, запретили поминать убитых ими казаков.(4) Такие поступки находятся за гранью человеческой морали…

В те же дни, вместе с казаками, от рук большевистских палачей безвинно пострадали еще двое арестованных: священник из хутора Папай и его супруга, крестный путь которых прошел от гор Кавказа через станицу Мингрельскую и окончился на берегу Кубани.
24 августа 1918 г. священник Свято-Димитриевского храма ст. Мингрельской в своем рапорте епископу Кубанскому сообщал: «Причт Мингрельской церкви Кубанской епископии долг имеет доложить Вашему Преосвященству что 3 августа с.г. в ст. Мингрельскую был приведен арестованный священник хутора Папайки Черноморской губернии с женой отец Иоанн и Анна Малаховы, которые после издевательств приняли мученический венец были расстреляны большевиками на берегу реки Кубань возле селения Федоровского. Труп священника найден и погребен надлежащим образом причтом села Федоровского на их общем кладбище.» Это сообщение подтвердилось недавно в процессе работы с архивными документами, когда была найдена метрическая запись, подтверждающая, что тело о. Иоанна было найдено и захоронено спустя шесть дней после его мученической кончины. Тело матушки найти не удалось. (5)
К сожалению документы, касающиеся служения о. Иоанна, как и многие другие архивные документы Черноморской губернии были утрачены в 1992 году во время боевых действий в Абхазии. Однако удалось собрать некоторые сведения о хуторе Папай, располагавшемся недалеко от одноименной горы, южнее Холмского сельского поселения (сам хутор был упразднен в 1961 г ). По непроверенным пока данным около хутора находилась часовня в честь великомученика Георгия Победоносца, построенная в честь чудесного явления этого святого у подножия г. Папай. И ежегодно к этой часовне, вдоль хребта, который получил свое название «Церковный», совершался крестный ход. (6)

Вторая волна прошла по кубанским станицам в 1920 г. В Мингрельской 13 сентября 1920 г. был расстрелян штатный священник Свято-Димитриевского храма ст. Мингрельской, служивший в нем с 1919 г., протоиерей Андрей Димитриевич Пашин, что подтверждается архивными записями.(6) В годы Первой Мировой Войны, он был удостоен права ношения наперсного креста на георгиевской ленте. Подвиг, за который о. Андрей был удостоен этой награды, описан в воспоминаниях последнего протопресвитера Русской армии отца Георгия Шавельского, который в своей книге рассказывает, как в августе 1914 г. полковой священник 119 Коломенского полка иерей Андрей Дмитриевич Пашин в ходе Гумбинен — Гольданского сражения фактически спас полк от разгрома. В момент неразберихи, царившей на момент начала боя, командир этого полка, при передвижении, повел свой полк в самое опасное место, где его ожидали расстрел или пленение. Священник побывал в передовых ротах полка и сумел убедить командира отменить ошибочный приказ.(7)
В ходе целенаправленных репрессий сентября 1920 г., о факте которых свидетельствует рассекреченная оперативная переписка командования красноармейскими частями,(8) этот достойнейший пастырь в возрасте 52 л. был убит без суда и следствия, разделив судьбу многих своих современников…

Третья волна террора началась в 1921 г. Одним из его проявлений стала практика взятия заложников, принявшая к этому времени значительные масштабы. Причем в заложники попадали как родственники (включая женщин и детей) подозреваемых в контрреволюции , так и совершенно случайные люди. Массовые расстрелы людей, лично не совершивших никаких преступлений против власти, стали средством безжалостной расправы большевиков с казаками. Карательные отряды красноармейцев, называемые ЧОН (Части Особого Назначения) действовали во многих станицах Кубани и в том числе в ст. Мингрельской, участвуя также в подавлении крестьянских волнений в период гражданской войны и в качестве силовой поддержки продотрядов, занимавшихся изъятием у крестьян хлеба и других продуктов.

Что послужило причиной трагических событий в осенние дни 1921 г. в станице, становится ясно из Приказа №1 от 28 сентября, гласящего:
«Советская власть решила сейчас раз и навсегда покончить с бандитами и их приспешниками на Кубани. С этой целью я, БУДЕННЫЙ, командарм 1-й конной вступил в командование над всеми войсками Кубано-Черноморской области…
ПРИКАЗЫВАЮ:
Взятых заложников ст. Мингрельской, в числе 17-ти человек, стан. Марьинской, в числе семи человек расстрелять.

Командующий всеми войсками на Кубани и Черноморье и Командующий 1-й конной армией БУДЕННЫЙ.
Уполномоченный представитель В.Ч.К. Юго-Востока России и Начальник Особотдела СКВО ТРУШИН.
Начпусккво СААКОВ.
Члены Областного Военного Совещания:
И. ШАРСКОВ.
ЯН. ПОЛУЯН.
М. ЭПШТЕЙН.»(9)

По сведениям, полученным из архивных документов, удалось составить список 16-ти жителей ст. Мингрельской, расстрелянных в качестве заложников «согласно приказа №2» в 1921 г.:(10)

30 сентября
Иван Карпович Козлов, 68 л., хлебороб
Иосиф Иванович Ветер, 36 л.
Семен Никитович Будковский 46 л.
01 октября
Гавриил Павлович Бублик, 27 л.
Петр Порфирьевич Дамницкий, 19 л.
Порфирий? (неразб) Семенович Давницкий, 87 л.
03 октября
Петр Михайлович Гуков, 42 г.
Ермолай Сергеевич Алейник, 51 г., хлебороб
Николай Иванович Орлов, 36 л.
Терентий Иванович Яриш, 62 г.
Федор Павлович Бочковой, 39 л.
Сидор Федорович Ковальчук, 32 г. (умер 25.09.1921)
Кондрат Алексеевич Макаренко, 34 г.
Тимофей Епифанович Макаренко, 45 л.
Макар Архипович Гайдук, 57 л.

Еще один казак, Михаил Михайлович Гуков, 43 л. был убит ранее, 21 мая того же года, при попытке к бегству. Так же, как и в других случаях, без суда и следствия. Что же касается упомянутого в записях о умерших приказа №2, то пока не удалось его найти. Возможно это был какой то местный приказ, дублирующий указание Буденного…

Вполне справедливым будет упомянуть, что факты беззаконий и необоснованного насилия во время Гражданской войны можно отметить также и со стороны «белых». Однако приравнивать на этом основании деяния двух враждующих лагерей будет совершенно некорректно во-первых по причине того, что число жертв «красного террора» практически в десять раз превышает число жертв «белого». А во вторых по причине отсутствия в законодательных актах и даже в публицистике «белых» теоретического обоснования террора, как системы власти и призывов к систематическим официальным убийствам.(11)
Большевистские расправы были не частной инициативой, не «перегибами на местах», а исходили от самих лидеров большевиков. Так например в статье «Все на борьбу с Деникиным!», от 9 июля 1919 г., Ленин писал: «Отметим только, что наиболее близкие к Советской власти мелкобуржуазные демократы… особенно любят возмущаться “варварским”, по их мнению, приёмом брать заложников. Пусть себе возмущаются, но войны без этого вести нельзя, и при обострении опасности употребление этого средства необходимо, во всех смыслах, расширять и учащать.»(12) Известны также случаи организации концентрационных лагерей по прямому указанию Ленина.(13)
На сущностные отличия «красного террора» указывают и слова чекиста М. Я. Лациса: «Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал делом или словом против советской власти. Первый вопрос, который мы должны ему предложить, — к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, воспитания, образования или профессии. Эти вопросы и должны определить судьбу обвиняемого. В этом — смысл и сущность красного террора.»(14)

Четвертая волна прокатилась по Мингрельской в 1922 г. О причинах террора в этот период пишет в своей диссертации доктор исторических наук А.А. Черкасов: «В связи с усилением голода отношение крестьянства и казачества к советской власти продолжало ухудшаться, и в ряде станиц большевиками были зафиксированы случаи ухода казаков в горы. Летом 1922 г. в целях окончательного разгрома контрреволюции на Кубани и Черноморье по населенным пунктам прошла очередная волна репрессий. В ходе карательной деятельности большевиков только в Ейском отделе за май-июнь было расстреляно 680 чел., среди которых было 90 повстанцев, 443 пособника и 143 заложника»(15)
Список девяти расстрелянных 13 июля 1922 г. в ст. Мингрельской, имена которых удалось установить: (16)

Петр Арсентьевич Кириенко, 19 л., хлебороб
Мефодий Станиславенко, 21 г.
Дмитрий Здар, 21 г.
Иван Кутак, 20 л., хлебороб
Александр Клюсов , 19 л., хлебороб
Федор Чупрына, 19 л., хлебороб
Тимофей Болдырев, 20 л., хлебороб
Петр Горбач, 23 г., хлебороб
Федор Лещев, 28 л., хлебороб

Всего в годы Гражданской Войны погибло по примерным подсчетам 10 — 12 млн. человек. Из них число убитых в результате красного террора составляет более 1,7 млн., в том числе:
28 епископов
1.215 священников
6.775 профессоров, учителей
8.800 докторов
54.650 офицеров
260.000 солдат
10.500 полицейских офицеров
48.500 агентов полиции
12.950 помещиков
355.250 чел. интеллигенции
193.350 рабочих
815.000 крестьян (17)

Известный ученый Д.И. Менделеев в начале ХХ века сделал демографический прогноз для России и пришел к выводу, что численность народонаселения России при ее поступательном развитии к концу ХХ века достигнет 594,3 млн. человек.(18) Для сравнения численность населения России на сегодняшний день: 146 млн. чел., США: 327 млн. Если бы не события кровавого лихолетья, которые иначе как геноцидом нашего народа назвать нельзя, мы бы жили сейчас совсем в другом мире…

Достойно внимания то обстоятельство, что вспоминая период Великой Отечественной Войны мы осуждаем фашизм с его геноцидом всех «неарийских» народов (что очень напоминает уничтожение большевиками целых слоев населения согласно принадлежности к тому или иному сословию, без учета вины или невиновности каждого конкретного человека), мы возмущаемся фактом существования концлагерей, мы ужасаемся зверствам, которые творили карательные отряды, уничтожавшие целые деревни, вспоминаем о бесчисленных убийствах, насилии и грабежах, происходивших на нашей земле, мы проклинаем предателей, бывших на службе оккупантов, мы скорбим о невинных жертвах и в то же время подобные вышеназванным трагические события кровавой междоусобицы, происходившие двадцатью годами ранее, зачастую остаются вне поля зрения современной публицистики и не получают должного освещения в средствах массовой информации.

Хотя в осмыслении прошлого, а в особенности кризисных моментов истории нашего народа, находится ключ к пониманию проблем нынешней России, не только внутренних, но и международных и средство для предотвращения подобных, разрушительных для нашего Отечества событий в будущем. История, которая ничему не учит, имеет свойство повторяться…